Сообщений в теме: 431

[Carven]

- Да, совсем забыл - обратился вдруг напоследок Спрэгг к Кенгару - Вот это письмо, для тебя передала какая-то эльфеса, довольно симпатичная.
Мойва тут же со злобой уставилась на письмо, но Кенгар спокойно его взял.
- Как ее звали?
- Эринель.
- Ты уверен? Как она выглядела?
- Светлая, с зелеными глазами...
- Какого дьявола! - Кенгар быстро развернул конверт, и принялся читать, затем в ярости скомкал письмо, затем подумал еще немного, разровнял, аккуратно сложил и убрал за пазуху.
- Что случилось, что там? - спросил Деусуум.
- Не важно, я скоро вернусь. А если не вернусь... Если не вернусь в течении часа - отправляйтесь без меня, и не вздумайте меня искать. Мойва, ты не запятнанная, потому, если меня не будет, ты не обязана идти с ними. У меня будет к тебе просьба: ступай прямо к Кромлиху, и передай ему это - Кенгар достал из-за пазухи запечатанный конверт. не в коем случаи не пытайтесь прочесть его сами, это может сделать только член нашей фракции. Я скоро.
Договорив, Кенгар исчез где-то в коридорах.


- Час почти прошел, где его черти носят? - возмущалась Мойва.
- Я здесь! - так же внезапно, как и исчез, Кенгар снова появился.
- Может теперь ты объяснишь? - возмущенно спросил Деусуум.
- Я знаю не больше вашего.
- Куда ты ходил? Что было в письме?
- Я ходил в соседний зал, в пиьсме была просьба придти туда, одному.
- И что она тебе сказала?
- Ничего, одну фразу: "Время выходит". Тогда я спросил, что она имеет в виду: Неверящего, мою жизнь, жизнь всей нашей команды, может еще каких-то врагов, близнецов например, может она имела в виду конец мультивселенной, или конец моей фракции. Она улыбнулась, и ответила: "Да".
- И все?
- Все.
- Тогда почему тебя не было так долго? - поинтересовался Арх.
- Потом я просто увидел сон. А когда открыл глаза - ее не было. Только в голове прозвучал повтор ее голоса: "Время выходит". Я не знаю, что это было, но нам нужно торопиться на Негатив. Мойва, верни мне письмо, еще не время.
- А о чем был твой сон? - спросила Лиира.
- Обычный сон - отрезал Кенгар - Это не имеет отношения к делу. У нас мало времени.

Это сообщение отредактировано Carven - 29 мая 2007 | 14:46

[Sauni]

Воспользовавшись заминкой Деусуума и Кенгара, о чём-то беседующих возле входа и пока не предпринимавших попытки войти внутрь, Эдна тихонечко одёрнула Местрайма чуть в сторону. Тот, не выпуская, впрочем, разговора тифлингов из своего сознания, сделал несколько шагов в сторону одёрнувшей его девушки.
- Прости, - снова улыбнулась она ему, - Я могу кое о чём тебя спросить?
- Конечно... - ответствовал маг ей улыбкой.
- Если нам повезёт и мы... Ну, если всё это закончится и мы будем свободны от заклятия крови... Ты вернёшься в свой родной эфирный город, во Фригольд?
- Ну... - хитро сузив глаза и загадочно улыбнувшись, протянул маг, - Не факт, а что?
- Вообще-то я бы хотела тебе предложить составить мне компанию в опасном путешествии на Пандемониум...
Местрайм, ни говоря ни слова, лишь внимательно смотрел на Эдну...
- Ну, мне нужно найти Талоса, Разрушительную Силу, обитающую там, чтобы узнать, как исправить ошибку Кертиха и вернуть Артефакт в темноту времён, где он и был... Просто, я такая неуклюжая, а ты... Ты – сильный и сообразительный да и вряд ли кто-то из нашей компании кроме тебя согласиться помочь мне... У всех свои планы да и все желают побыстрей закончить эту волокиту с Неверящим, чтобы потом расстаться и, вероятно, никогда не встречаться... Как-бы ни было это горько осознавать... - и Эдна виновато посмотрела своими большими выразительными зелёными глазами в лицо Местрайма, пытаясь угадать его настроение и мысли по поводу сказанного. - М-да, - почувствовала некоторую неловкость девушка, так и не сумевшая разгадать настроения мага-иллюзиониста, - Мне нечего тебе предложить за услугу... Прости, не надо было тебя тревожить этими мыслями, - потупила она голову.
Местрайм засмеялся заливистым смехом, который заставил всех остальных обратить на парочку, находящуюся чуть поодаль от группы, внимание. Иллюзионист откашлялся и, обращаясь ко всем, сказал:
- Простите, - а Эдну он по-дружески легонько похлопал по плечу, шепнув, - Давай дождёмся исхода истории с кровью Верящего, а потом покумекаем над другой, ладно?
- Ладно... - улыбнулась по-детски наивно Эдна.
- И ещё, милая леди, - тихонько попросил её маг, - Не распространяйся об Артефакте и о своих намерениях, это небезопасно...
Эдна лишь кивнула своей пушистой рыженькой головкой, глубоко вздохнув.

[Godsatan]

Спутники торопливо шли по пыльным коридорам Арсенала. Было тихо, лишь раз им встретился Страж Рока, окинувший их лишь мимолётным взглядом. Они поднялись ещё на один пролёт вверх и оказались на искомом пятом этаже. Перед ними оказался широкий короткий коридор, расширяющийся в тёмную, неосвещённую залу. Кенгар заглянул за угол, выпрямился и сказал:
- Пришли. Никого нет.
Пытаясь что-то разглядеть в полумраке, Запятнанные вышли в комнату, которая оказалась довольно пустой – единственное, что находилось в ней, была неправильно закруглённой формы арка, сложенная из чего-то непонятного. Подойдя ближе, Деусуум увидел, что в теле арки намешаны самые разные предметы – камни, кинжал, книга, необработанная руда, сломанный деревянный посох и много чего ещё, но каждая вещь была до странности незнакомой, как будто не принадлежащей к этому миру. Вверху арки тянулась какая-то надпись.
- Странно… - сказал бродяга, пристально вглядываясь в нечёткие буквы и руны. – Тут каждое слово на другом языке, ни разу не повторяется… Да и то, что есть – в каком-то непонятном варианте… Архаичные формы, что ли…
- Да, - кивнул Кенгар, - я вот только одно слово могу прочитать… Похоже на бааторианский… «Мёртвые» или что-то вроде того…
- Ясно, - отстранённо отозвался Деусуум, - значит, «Колыбель Тысячи Мёртвых…» А вот последнее слово не знаю, даже рун не узнаю.
Сощурив глаза, приблизился Аморих. Изучив надпись, он наконец произнёс:
- Я это изучал в Мортуарии. Мы там вообще изучали всякие мёртвые языки и погибшие цивилизации. Эти руны – с одного уже тысячу лет мёртвого мира с Прайма. Это слово – «эпохи».
- «Колыбель Тысячи Мёртвых Эпох», - произнесла Лиира задумчиво. – Что бы это значило? Кенгар?
- Я же не Чемпион Энтропии, - пожал плечами наёмник. – А они ничего про это место не рассказывают. А расспрашивать не принято.
- Так что, останемся здесь? – недовольно спросил Арх. – Я ценю вашу дискуссию, но пора бы уже и сквозь портал идти.
Деусуум нащупал в сумке амулет для дыхания – на всякий случай. Но тут зазвенел голосок Мойвы:
- Между прочим, ты с Лезвием Энтропии уже не одну минуту у портала ходишь. Не пора бы ему открыться?
Все уставились на неё, отчего алу-демон смутилась.
- Что? – сварливо спросила она.
- Может, какое-то дополнительное условие? – размышляла вслух аазимар.
Деусуум вопросительно поглядел на Кенгара, но тот напряжённо рассматривал врата. Тогда бродяга вытащил кинжал из ножен и поднёс его к арке. Никакого результата.
- Каково может быть условие для портала, ведущего на План Негативной Энергии? – спросила Эдна. – Нужно рассуждать логически…
- Может, что-нибудь раздолбать? – развязно спросил Арх. – Разложенцам это понравится!
- Акт уничтожения! Точно! – воскликнул Амо.
- А придурок дело говорит, - прошептал Кенгар, так что только бродяга услышал его.
- Вот только что уничтожить? – задумчиво спросил Местрайм, пощипывая бородку. – Тут, наверно, не всё годится…
- Что-то уже мёртвое, уже разрушенное? – сказала аазимар. – Посмотрите на саму арку.
Тут неохотно заговорила Мойва:
- Я в дворце Малкантет подобрала пару вещичек… По-моему, это осколки какого-то украшения.
С этими словами алу-демон достала из кармана пару причудливых кусков то ли ожерелья, то ли нагрудника, белого золота, украшенных неизвестными непроницаемо-чёрными камнями.
- Наверно, подойдёт, - с несвойственным себе энтузиазмом выпалил Кенгар. – Мне их расколоть?
- Погоди, - ответил Деусуум и взял один из осколков, бросив в сторону Мойвы: - Надеюсь, что-то тебе на память да останется…
С этими словами он ещё раз взглянув на лежащее у него на ладони украшение и вонзил в него клинок, поранив при этом руку. Лезвие на миг окутала какая-то тёмная дымка, но ничего не произошло.
- Миллион гнилых червей! – разозлился Арх. – И что теперь?
Но Деусуум не спешил обсуждать другие варианты. Он ещё раз внимательно взглянул на всё то, из чего была сложена арка и вложил в тело арки окровавленные осколки.
Портал вспыхнул. Хотя нельзя так сказать о мутной чёрной клубящейся воронке, появившейся перед ними, это был водоворот антиматерии, смерти… Бродяга вытащил из сумки хрустальную брошь, которая и была амулетом дыхания, готовый раздавить её в любой момент.
Кенгар, наклонив голову, с каким-то блеском в глазах, первым исчез в густой воронке. Мойва, что-то пискнув, бросилась за ним. Деусуум взглянул на Лииру – она улыбалась, глаза её сверкали, ей нужно было пройти через этот портал, чтобы в очередной раз доказать, как она сильна. Тифлинг крепко схватил её за руку, и они вместе шагнули в тьму.
Они упали на покрытый пылью каменный пол в длинном коридоре, который был тускло освещён непонятно чем – казалось, свет просто есть, не исходя ниоткуда. Всё вокруг было сделано из таких же обломков, как и арка, приведшая их в это мрачное место.
Тут показались Амо, Арх, Эдна и Местрайм, удивлённо озираясь. Дышать было можно, поэтому бродяга с облегчением спрятал амулет в сумку.
Кенгар смотрел в оказавшееся рядом окно. Деусуум подошёл к нему и тоже выглянул наружу.
В бесконечной черноте он увидел уходящую куда-то вверх спираль здания, в котором они находились. Судя по всему, оно так и шло – крутящимся широким коридором гибели и смерти.
- Да, много же нам придётся идти…- протянул Деусуум.
Потом он взглянул в сторону от здания, в черноту Плана Негативной Энергии. Сначала он увидел пустоту, абсолютное отсутствие чего-либо, зияющую пасть Небытия. Но потом увидел и почувствовал, что что-то там, в этой черноте, всё-таки есть, и оно враждебно самой жизни. Тифлинга потянула туда какая-то неведомая сила, желающая поглоить егои его друзей, сожрать их живые, подвижные души. Когда в разуме что-то начало туманиться, он с усилием оторвал взгляд от окна.
Но Кенгар продолжал смотреть наружу. Деусуум положил руку ему на плечо и с усилием оттащил наёмника. Тот взглянул на него вдруг покрасневшими глазами, на побледневшем лбу вздулись чёрные вены.
- Не стоит туда смотреть, - прошептал он.

[Mestrime]

Проходя сквозь арку портала на план негативной энергии Эдна и Местрайм держались за руки. Прошло мгновение, и – они уже стоят на каменном полу в какой-то просторной зале, более всего напоминающей склеп, настолько там было пыльно и безлюдно. Оглядевшись маг произнёс:
- Мы здесь долго не протянем, это место вытянет из нас все силы, - его голос глухим эхом отдавался в сводчатых арках огромной залы, - я предлагаю вам не сопротивляться пока я наложу на каждого из нас защиту от негатива, - и Местрайм искоса глянул на Кенгара, который таращился как завороженный в зияющую черноту за окном.
Товарищи переглянулись и решили не спорить с магом, тем более когда Деусуум оттащил наёмника от окна, и все увидели его пустой взгляд. Заклинание подействовало успешно на всех кроме Арха, который имел природную сопротивляемость к магии, но на помощь пришёл Аморих, который припас на этот случай специально приготовленное зелье. Когда с защитой было покончено, Местрайм сказал:
- Моей защиты должно хватить на довольно долгое время, хотя этот план коварно извращает магию. - При этом он огляделся вокруг невидящим взором, - кажется у нас скоро будут гости, в пятидесяти футах от нас к западу находится группа нежити, - и он указал на дверь, которая еле проглядывалась на фоне серой запыленной каменной стены.
Все нервно приготовились отразить возможное нападение – Кенгар и Арх достали свои катаны, Мойва приготовилась произнести заклинание контроля над нежитью, Аморих поёжился и достал отвратительную на вид палочку, Деусуум прикрыл Лииру, которая, впрочем, лишь недовольно хмыкнула, а Местрайм доставая из-за спины свой посох тихонько шепнул Эдне, которая жалась поближе к магу:
- Не волнуйся, всё обойдётся..
- Я ужасно боюсь нежить, - ответила та ему шёпотом, и тем не менее приготовила свои кинжалы.
Тем временем за дверью уже слышалось шарканье многочисленных ног... Казалось секунды растягиваются в часы...

Это сообщение отредактировано Mestrime - 30 мая 2007 | 22:20

[Sauni]

Когда Местрайм закончил накладывать на всех защитное заклинание от негативной энергии, Эдна тихонечко подошла к нему, вытаскивая из своей матерчатой коричневой сумки Кошу, со словами:
- Мы про Кошу забыли, - протянула девушка котёнка магу, - Он нехорошо себя чувствует...
Местрайм, потерявший часть своих магических сил и заметно уставший, всё же принял из рук девушки смиренное животное. Он посадил его себе на одну руку и, поглаживая, начал что-то шептать над ним. Котёнок заметно оживился и принялся даже мурлыкать. Вернув Кошу хозяйке, маг прислушался и предупредил всех о возможной надвигающейся опасности. Эдна быстренько спрятала своего питомца обратно в сумку, а сама максимально плотно прижалась к Местрайму, дрожа всем своим телом от страха. Больше всего на свете девушка боялась темноты и мёртвых существ, которых убить практически нельзя.
Итак, все напряжённо вглядывались в дверь, за которой всё отчётливее слышалось тяжёлое шарканье многочисленных ног. Лица мужчин от неимоверного внутреннего напряжения покрылись испариной. Каждый мог услышать сердцебиение другого. Никто не смел отвести взгляда в сторону от дверного проёма. Ожидание превращалось в муки. Наконец совсем рядом, прямо за дверью, шарканье ног пропало. Все насторожились, готовые встретить любую нечисть, которая только дерзнёт показать свою ядовитую сущность из-за двери. Местрайм аккуратно отстранил Эдну от себя, как бы прикрыв её собой. Впрочем, тоже сделали и Деусуум с Кенгаром. Так что девушки оказались за спинами мужской половины компании, касаясь своими спинами холодной безжизненной стены, находящейся на противоположной стороне от двери. Мгновение и все услышали жалобное душещипательное мяукание котёнка, метающегося в сумке Эдны. Та хотела было заглянуть внутрь, но не успела, поскольку просто упала в беспамятстве, побледнев, затронутая тенью, расплывающейся по стене мрачным пятном:
- Это атака теней, - завизжала Лиира, отталкивая Мойву от стены и отскакивая от неё сама.
- Все в центр комнаты! Быстро! - кричал Местрайм, удерживая на руках не подающую признаков жизни, рыжеволосую девушку.
Когда все сгруппировались в центре залы, Аморих и Местрайм принялись выстраивать защиту. Каким-то чудом им это удалось прежде, чем медленные тени смогли настигнуть путешественников. Теперь компаньоны из своего убежища могли беспомощно наблюдать хаотичное поползновения теней, пытающихся проникнуть сквозь магический барьер. Однако как только теневое пятно дотрагивалось до незримой черты заклятого круга, оно, словно нечто живое, издавая звук, отдалённо напоминающий тихое шипение, откатывалось назад и какое-то время оставалось недвижимым. Местрайм, Амо, Лиира и даже Мойва пытались хоть как-то помочь Эдне, но пока их попытки были безрезультатными. Девушка уже перестала дышать и, к ужасу всех друзей, просто потихоньку теряла последние жизненные силы. Напряжение достигло кульминационного момента. Тени так и не исчезали, а действие заклинательного защитного круга истаивало. Друзья были сломлены напрочь. Секунда, и... И к счастью Запятнанных кровью тени, видимо уставшие от бесплодных попыток атаки защитного барьера, поползли прочь, оставив своих пленников в покое. Тяжело вздохнув, Деусуум зачем-то полез в свой вещь-мешок. Его движения были столь рассеянными, что от его неосторожности из мешка вывалился талисман. Тот самый, который своему обладателю на Плане Негативной Энергии мог бы позволить дышать даже за пределами цитадели. Бродяга тяжело поднял выпавшую вещицу, но Лиира выхватила её из его руки:
- А ну-ка, - озадачено произнесла она, - Как эта штуковина действует, - и аазимар поднесла талисман к Эдне. Деусуум понял мысль своей возлюбленной и, не теряя времени, активировал действие амулета, просто расколов его на части. Ещё через несколько бесконечно долгих мгновений, компаньоны заметили, что грудная клетка Эдны начала едва заметно приподниматься, свидетельствуя о том, что её жизнедеятельность возобновилась. Ещё немного, и дыхание нормализовалось, хотя в сознание девушку привести пока так и не удалось. Облегчённо вздохнув, взоры друзей с новой тревогой устремились на дверь, где снова отчётливо были слышны шарканья чьих-то ног...

[Mestrime]

С жутким скрипом дверь отворилась, и странники увидели лича в окружении группы умертвий. Местрайм тут же направил образовавшийся в его руках шар огня в центр группы умертвий, а Мойва принялась накладывать на всех защиту от зла. Аморих же принялся читать рассеивающие магию заклинания на приближающегося к ним лича. Сокрушающая волна пламени с оглушающим рёвом достигла умертвий, которые тут же начали корчиться от поедающих их языков пламени. Лича же этот огонь нисколько не повредил и он стоял в эпицентре взрыва и сосредоточенно читал заклинание. Деусуум закричал, пытаясь переорать оглушающий рев пламени:
- Не подпускайте его ближе десяти метров, и не смотрите ему в глаза – его взгляд способен убить любого!!
Местрайм тем временем окружил странников полукругом стеной пламени. Все отступили к противоположной стене и немного рассредоточились. Половина умертвий сгорела в пламени, а другая половина уже подчинилась воле Мойвы, у которой по лбу стекали капли пота от чудовищной борьбы с чужой волей за право обладания нежитью. Кенгар метнул несколько сюрикенов в лича, у которого над головой образовался нимб из чёрного пламени, но ни один из сюрикенов не прошёл через защитное поле страшной нежити, несмотря на зачарованное оружие и несмотря на рассеивание магии, которое провёл Амо. Эдна достала свою флейту и заиграла чудесную мелодию, слыша которую, все немного приободрились, а Арх безрассудно кинулся в атаку, размахивая своей катаной.
Тем временем, подконтрольная Мойве нежить обступила надвигающегося лича, который с красным блеском в глазах, приготовился испепелить ренегатов.
Деусуум и Кенгар кинулись вдогонку за Архом, пытаясь удержать того от необдуманного поступка. В итоге все трое, подбежав довольно близко к личу обратились в камень от одного взмаха руки последнего.
Местрайм тем временем сосредоточился на обездвиживании противника, и, благодаря мастерству и удачи мага, ему удалось остановить продвижение лича, который вырывал сердца умертвиям-ренегатам. Амо между делом попытался призвать на помощь какую-нибудь тварь с внутренних планов, но, увы, ничего не вышло, - то ли невезение, то ли лич выставил планарный замок.
Лиира помогала Мойве держать концентрацию, а Эдна продолжала играть на флейте, когда лич, наконец, пересёк стену пламени, созданную Местраймом, при этом его ноги немного обуглились. Амо с ужасом вскрикнул, поймав взгляд лича. Местрайм попытался помочь товарищу, впрочем, продолжая заслонять собою Эдну. С его рук сорвалось лёгкое сияние, которое быстро достигло лича и окутало того прозрачной сферой, через которую невозможно было никому проникнуть, вдогонку маг окутал пространство сферы кромешной тьмой, через которую невозможно было разглядеть ужасные красные глаза монстра...
- У нас есть несколько минут, - проговорил Местрайм, оглядывая поле боя, которое представляло из себя обгоревшие останки умертвий и три каменных статуи, - нам нужно убираться отсюда как можно скорее...
- Я никуда не пойду без моего Кенги! - взвизгнула Мойва, а аазимар тоже пронзила мага тяжёлым взглядом.
- Конечно мы никуда без них не пойдём, - ответила Эдна, пряча свою флейту в сумку, - ты ведь сможешь обратить их обратно в плоть, - тут она перевела умоляющий взгляд на Местрайма, который всё ещё закрывал её от сферы с личем.
- Я и сама справлюсь, - гордо ответила Мойва, успев подойти к своему любимому Кенгару.
Местрайм тем не менее привёл в чувство Арха и Деусуума, которые недоумевающе стали озираться по сторонам.
- Что ж, - проговорил Местрайм, - раз все живы, нам стоит немедленно отправляться подальше отсюда, иначе эта тварь скоро прорвёт слабеющий барьер.
Все молча переглянулись – возражений не было, и группа поспешно отправилась прямо по коридору, под оглушительное эхо от поступи ног...

[Godsatan]

Коридор спиралью уводил их вверх, и казалось, не будет ему конца и края. Деусуума всё ещё мутило при воспоминаниях о том коротком времени, которое он провёл в виде каменной статуи. Он помнил, как резко похолодели его члены, и как разум его рухнул в чёрную безжизненную бездну. Тряхнув головой, чтобы избавиться от давящего чувства, он осмотрелся по сторонам, и ему показалось, что вокруг стало светлее.
Бродяга взглянул на лица своих спутников. Лиира шла вперед бок о бок с ним, но не оборачиваясь, устремив пронзительный взгляд вперёд, стараясь пронзить тьму неизвестности будущего. Кенгар мрачно смотрел под ноги, что-то бормоча себе под нос, в лицо ему постоянно старалась заглянуть семенящая за ним Мойва. Арх, молчаливый, посерьёзневший, шагал вперёд, сжав зубы, чётко печатая шаг. Аморих нёс на вытянувшемся лице печать огромной усталости, и казалось, что каждый шаг даётся ему с трудом. Местрайм выглядел лучше, но лоб, покрытый испариной, и блестящие глаза выдавали его. Мойва оглядывалась по сторонам, глаза её были полны то ли удивления, то ли страха.
Деусуум перевёл взгляд под ноги и увидел на камнях пола странные следы – они остались не в пыли коридора, а в самих истёртых камнях, прожигая их своей чернотой.
- Я всё ждал, когда ты заметишь, - надтреснутым голосом произнёс наёмник.
Бродяга не ответил ему. Каждый из них чувствовал себя всё хуже – головы тяжелели, в конечности проникала ноющая боль, тела были готовы скрутиться в судороге.
Впереди появилось расширение казавшегося бесконечным коридора, и на самом пороге Амо пошатнулся, сглатывая ком в горле. Неожиданно ему на помощь пришёл гитзераи, прошипевший на ухо молодому магу:
- Потерпи, не сдавайся, тряпка…
Но его прервал Деусуум, подняв руку. И он, и все остальные смотрели куда-то на другой конец залы, в которой оказались. Арх и Амо проследили за их взглядами и увидели того, за кем гнались так долго.
И было видно, что погоня закончена, что всё решится здесь, ибо Неверящий закончил свой путь, нашёл своё место. Его правильные черты исказились, лицо посерело, испещрённое чёрными венами, тело под багровой робой расплылось во что-то зыбкое и нечеловеческое, волосы выпали почти везде, и на голове появились какие-то серые полипы. Он обернулся и посмотрел на них, и в глазах его не было ничего – ни зрачков, ни белков, лишь какая-то жидкость, похожая на дёготь, клокотала под бровями, вытекая на дряблые щёки. Существо, которое они знали как Неверящий, пошевелил губами, но ни звука не слетело с них – видимо, он уже разучился говорить.
Зная, что магия его не способна повредить им, Запятнанные, как один, направились к нему, не спуская с него глаз. Но он остановил их одним движением, вытянув болезненно удлинившуюся руку в их направлении. Как один, они рухнули на пол – кто ничком, кто сидя, кто на колени…

… Деусуум видел себя. Видел одновременно изнутри и со стороны, и кругом него были стены – сверху, внизу, со всех сторон они сжимали его, не давая вырваться. Из-за преград доносились звуки – звуки живого мира, звуки свободы, но они были недоступны для него. И в разум бродяги прокралась одна-единственная мысль – это заточение – навсегда. Он больше ничего не увидит, никому ничего не скажет, ни на кого не посмотрит и никто не посмотрит на него. Он был неспособен произнести ни слова, и он знал, что там, за этими стенами, он может всё, а здесь – ничего. Там он полностью свободен, а здесь – абсолютно заточён. Дикий страх обуял его, и кулаками он ударил по окружившим его стенам. Он бил по ним и бил, сдирая кожу, мясо, дробя кости…

… Лиира стояла одна, и вокруг неё простиралось пространство, полное самых разных вещей. Мимо неё проносились возможности, знания, вызовы, богатство, слава, великие и мелкие дела, то, что нужно было взять, то, к чему она так стремилась, то, чего она хотела и готова была взять. Но странная апатия сковала её. Сердце её похолодело от мысли, что она ничего не хочет, готова остановиться, что мир больше не её, что ей всё безразлично, и прежде всего она сама. Мимо прошёл Деусуум, и она попыталась протянуть за ним руку, но не шевельнула и пальцем. Она не могла даже закричать, заплакать…

… Кенгар оказался в мире, который застыл. Люди на улицах замерли, ветра не было, стояла тишина. Он чётко понял, что само время и пространство заморозились вокруг него. Он ткнул катаной в землю, но не смог отковырнуть даже пылинки, с силой ударил клинком по камням здания, но ни щербинки, не появилось на них, ни одна царапина не испортила прекрасное лезвие. И наёмник понял, что он здесь навечно – в этом застывшем мире…

… Мойва стояла посреди толпы, и понимала всей душой, всем телом, что она прекрасна, соблазнительна, что сейчас она умнее самого древнего мудреца, прекраснее, чем Иштар и Малкантет, сильнее, чем Тор. Но никто не обращал на неё внимания, никто даже не видел её. Она ловила взгляды куда-то спешащих людей, эльфов, орков, тифлингов, аазимаров, гатзераев, гитианки, танар’ри, баатезу, йуголотов, но никто не удостоил её и взгляда. Она рванула завязки одежды, обнажаю совершенное, искусительное тело, но никто не позарился на похотливые ласки её. Тогда алу-демон бросилась на прохожего, впилась когтями в его лицо, укусила другого прямо за горло, выцарапала глаза третьему, но те, на которых она нападала, просто продолжали свой путь, так и не взглянув на неё. Она обернулась, и увидела идущего к ней Кенгара. Мойва протянула к нему руки, но он, не глядя, прошёл прямо сквозь неё. Она рухнула на колени и заплкала…

Всё, во что каждый из них верил, верил по-настоящему, всей душой, всем своим существом – всё это предавало их сейчас здесь, в крепости, которая называлась Колыбель Тысячи Мёртвых Эпох.
В одном из отдалённых залов её на полу лежали восемь разных существ, и каждый из них сейчас испытывал крах веры. Высокий тифлинг, невидяще глядевший помутневшими янтарными глазами в пространство перед собой, прошептал пересохшими губами:
- Надо… верить…

[Shadow Phoenix]

... Аморих вновь оказался в знакомых затхлых стенах Мортуария. Вокруг сновали бесконечные орды нежити и людей, что не сильно от нее отличались, а впереди была бесконечность дней, столь же серых и безжизненных. Все чувства, все, что толкало его вперед, что заставляло жить и дышать словно умерло. Арвирра, его друзья, мама - все было далеко, да и было ли? Может ему это приснилось? А в голову вкручивался знакомый злобный голос:"Отринь радость и грусть, отринь любовь и ненависть, отринь.. ты станешь как мы, ты научишься подчиняться, нет цели кроме Истинной Смерти, а остальное - ложь и иллюзии"

[Mestrime]

Молодой маг стоял в Академии Эфироходцев Фригольда, первый курс – столько всего впереди... Старый учитель спрашивает каждого нового студента:
- В чём твоё призвание? Твой путь? Где ты будешь после учёбы?
Доходит очередь и до Местрайма, но, вдруг, картинка перед глазами плывёт и он видит... Видит свой эфирный корабль, охваченный огнём... Крики детей... Его детей... Огонь не разбирает кого ему поглотить... Он хочет призвать на помощь всю свою силу, но... его магия иссякла... Он схватился за голову руками и с отчаянием прошептал:
- Нет, этого не может быть, это сон, я не верю..

[Sauni]

Эдна, сидя на коленях, погрузилась в свой, столь дорогой ей, мир. В мир Арбореи... Вот оно, это радостное солнце, играющее бликами по поверхности голубого озера. Молодая мягкая трава, облитая росой. Порыв ветра,ласкающий мягкие пряди её волос... Вот её милые братья... Но что это?.. Нет, она их не узнаёт. Это не они... Только их личина... С совершенно зверским оскалом, они, будучи всегда готовые постоять один за другого, теперь убивают друг друга. Не просто убивают, зверски терзают. Весь мир орошается их кровью. Никто в этой резне не выживает. Затем она видит свою мать, которая, о ужас, изменяет отцу самым извращённым способом то со одним, то с другим, то с третьим... Она похожа на... Эдна не находит слов... Она в ужасе... Ей мерзко и больно... Затем девушка становится невольной свидетельницей мести своего отца, который зверски убивает её мать. И тут появляется Кертиха, который, застав отца на месте преступления, повергает его с помощью своей магии в страшные муки, насладившись которыми, лишает беднягу остатков жизни. Мир меркнет. Девушка видит Деусуума, который душит Лииру и аазимар, которая перерезает горло тифлингу. Оба умирают в муках. Она видит, как Арх насилует Мойву, а Кенгар расчленяет его тело на множество кусков. Освобождённая Мойва вгрызается в глотку Амориха и выпивает из него всю кровь, Кенгар останавливает её одним единственным ударом своего оружия. Местрайм, убивает Кенгара – безжалостно и хладнокровно, а затем поворачивается к обезумевшей от увиденного Эдне. В его глазах – пустота. Такая же пустота как в глазах Неверящего. Маг медленно подходит к девушке, берёт из её рук сумку. Вынимает из неё рыженького котёнка и... И на её глазах сворачивает ему голову, наслаждаясь страданиями девушки... Потом... Потом Эдна убивает Местрайма кинжалом – артефактом и... И не чувствует сожаления... Ей хочется убивать... Мучить... Причинять боль... Но где-то в глубине себя она плачет, терзается, хочет выбросить этот страшный мир в темноту времён... Хочет поверить, что всё иначе, но не может... Не может освободиться от себя самой... Ещё мгновение, и её рука, сжимая кинжал, вонзается в сердце... В своё собственное сердце... Эдна, заточённая внутри себя, победила, выбрав смерть... Напряжение мало по-малу начало спадать. Дышать становилось легче. Окровавленный мир отступал... Сознание прояснялось... Ей снова хотелось жить.

[Sauni]

Арх, облокотившись о стену, погрузился в свой мир. Много огней, сладкого вина, пьянящей душу музыки и, безусловно, красоток... Он идёт по шикарному залу с гордо поднятой головой, готовый окунуться в объятья пышногрудых соблазнительниц, но увы... Ни одна из них его не замечает. Он для них невидим. Разъярённый гитзерай вынимает свою катану и разносит ей ближайший столик, за которым сидит жирный вонючий человек с засаленным ртом и тремя свисающими подбородками. Затем гит видит, как этот кусок дерьма, тяжело дыша и обливаясь потом, поднимается со своего стула и, едва передвигая свои жирные ноги, направляется к воину. Лицо Арха светится от предвкушения того, как он сейчас разделает эту котлету и привлечёт к себе внимание красоток. Но что же происходит дальше? О, ужас! Этот неуклюжий жирный потный пень без особого труда заламывает руки гита и прижимает его к полу. Все взоры устремлены на эту унизительную сцену. Арх не может пошевелиться не смотря на все свои попытки. Жирдяй, поставив свою жирную ногу на спину гитзерая, начинает, мерзко подхихикивая, хлопать в свои сальные ладоши. Затем он хватает ничего не понимающего воина за шкирку как какого-нибудь пса и тыкает его лицом в умывальник. Развеселённая таким зрелищем толпа, начинает забрасывать Арха яствами со стола. Гитзерай, никогда не знававший такого поношения над собой, пытается собраться силами и разнести тут всё к чёртовой матери, но его сила ему изменила. Ни руки, ни ноги, ни один его член не повинуется его воли. В его лицо, спину, грудь сыплются помидоры, рыба, мясо, вино... Кто-то плюнул ему прямо в глаз... Кто-то даже помочился... А затем он, Арх из благородного рода Ааров, очутился на улице, где лил дождь. В луже грязи с двумя огромными разъярёнными свиньями, тут же набросившимися на него. Гит отчётливо почувствовал зверскую боль и увидел свою собственную кровь. Он видел, как свиньи заживо сжирали его плоть и он ничего, совсем ничего не мог поделать. Ужас и страх раздирали его изнутри.

[Godsatan]

… Деусуум закрыл глаза, отталкивая от себя отчаяние и страх. Его вера в свободу вела его. Плечи его распрямились, сам он опустил истерзанные руки и успокоился. И когда он открыл глаза, то сковывающие его стены рухнули. Теперь бродяга мог идти куда угодно, перед ним простирался мир. Даже не мир, а целая вереница миров, и каждый из них он был волен увидеть, на каждый из них мог ступить. А мог и остаться там, где был, а потом отправиться куда-то вдаль. Деусуум был свободен, и улыбка озарила его лицо…
… Лиира вздрогнула и оглянулась вокруг. Её глаза снова горели, её сердце жаждало новых вызовов, она снова смотрела на мир, которого была достойна и который был достоин её. Вокруг было столько всего, что нужно было испытать и преодолеть, взять и познать, обладать. Она выпростала левую руку – и ощутила в ней новую силу, протянула правую – и в неё легла ладонь Деусуума. Аазимар засмеялась…
… Кенгар закрыл глаза и резко развёл руки, и во льду застывшей вокруг него материи что-то сдвинулось. Он вскрикнул, и услышал другие звуки. Он улыбнулся и открыл глаза. Вокруг него кипел жизнь – кто-то куда-то спешил, что-то создавалось, что-то разрушалось, всё бурлило, во всём было начало и конец. Он хлопнул в ладоши и радостно захохотал…
… Мойва снова издала горестный крик, но в нём уже не было отчаяния, а была сила. И тот, кому он разорвала горло, упал на землю, а тот, кому она выцарапала глаза, истошно закричал, а прохожий с восхищением и вожделением посмотрел на её обнажённое тело. И рядом присел Кенгар, протянув руки, и глаза его были полны обожания. Алу-демон счастливо осклабилась…
… Аморих вдруг нащупал что-то в своих одеждах, судорожно начал копаться в них, пытаясь побыстрее найти эту вещь, несмотря на тусклый голос, приказывающий ему остановиться. Но наконец он, раздирая ткань, буквально вырвал кинжал. Тот кинжал, который подарила ему тогда в Кузне Авирра. Радостно рассмеявшись, юный маг взмахнул им в воздухе, и мрачные стены рухнули, и он оказался в совсем другом месте, где в жизни было много смыслов…
… Местрайм взглянул внутрь себя, и где-то там, глубоко внутри, увидел искорку своей магической силы. Он протянул к ней руку, и она стала ярче, ближе. В восторге он наблюдал, как она разгорается в бушующее пламя, и пожар на корабле стихает по мановению его руки, и дети начинают смеяться и звать его к себе, приглашая его поиграть с ними. И он радостно смеётся, хлопая в ладоши…
… А жизненная сила Эдны, казалось, перетекала во всё вокруг, не истощая, однако, её саму. Доброты её хватило на всё, и вот отступила кровавая пелена, и мать её бежит к её отцу, раскрыв объятия, и смеющийся Деусуум вертит Лииру в танце, и Кенгар что-то шепчет на ухо такой живой Мойвы, и Арх с Амо что-то поют. И девушка затянула песню – радостную, живящую, прекрасную…
… Арх одним движением вскочил на ноги, и те, кто унижал его, отпрянули в страхе. Он выхватил катану, и жирный урод бухнулся перед ним на колени, целуя его сапоги, прося пощадить. Все склонялись перед ним, просили прощения, возносили хвалу его силе, сыпали перед ним золото, прекрасные девушки несли ему рубиново-красное вино в хрустальных кувшинах, кто-то тащил к нему роскошный диван, крича, что ему необходимо отдохнуть. Гитзераи гордо улыбнулся…

Пелена ужасного видения спала, и они смотрели прямо в пустые глаза Неверящего. Только стук их сердец и прерывистое дыхание нарушали тишину. Тут Деусуум почувствовал, что как будто что-то течёт по его руки. Опустив глаза, он увидел, что чёрное пятно на его руке тускнеет с каждым мигом, а на каменный пол капает алая кровь, в которой сверкают голубые искры. Бродяга обернулся и увидел, что с остальными Запятнанными происходит то же самое – пятна исчезали, и кровь Верящего оставляла их. Но эта кровь и не думала останавливаться – каждая капелька стремилась к другой, и вскоре тела спутников уже были чисты от проклятия, а в середине комнаты образовалась алое искрящееся пятно.
Спустя мгновение из крови Верящего появилось новое существо.
- А это кто? – прошептала Мойва, но её услышали все.
- Это он, - ответил Деусуум.
- Верящий? - уточнил Кенгар.
- Да! – отозвался Амо.
- Собственной персоной, - удивлённо прибавил Арх.
- Воистину, вера – это он сам, - восхищённо сказала Лиира.
- И он воскрес благодаря нашей вере, - благоговейно проговорила Эдна.
- Вера способна творить чудеса, - пробормотал поражённый Местрайм.
Это был не тот измождённый, измученный человек, который вырвался из портала тогда, на Базаре, о нет – перед ними стоял красивый, высокий молодой мужчина в аккуратной одежде, с лица которого не сходила улыбка. Неверящий тоже не сводил с него взгляда, а потом сделал по направлению к нему шаг. Верящий тоже пошёл по направлению к нему.
И когда они встретились, не произошло никакой вспышки, ни один звук не нарушил тишины, просто там где столкнулись Верящий и Неверящий, спиной к спутникам стоял один-единственный сутулый человек. Когда он обернулся к ним, они не увидели в нём ничего особенного – не было в нём ни жуткого отрицания существования, ни лучезарности и красоты. На восьмерых путешественников смотрели бесконечно усталые и безразличные глаза на уже знакомом лице.
- Кто ты? – только и смогла произнести аазимар.
- Я – тот, кто должен исчезнуть, - бесцветным голосом отозвался человек. – Я – Потерявший Веру. Но прежде чем уйти, позвольте мне помочь вам отправиться прочь из этого гиблого места.
Прямо на полу появился сверкающий красным портал. Человек же отвернулся от них, кулаком разбил окно, оставив на руке жуткие раны и полез прямо наружу, в небытие Плана Негативной Энергии. Никто не попытался его остановить, все лишь печально проводили его взглядами.
Переглянувшись, один за другим они шагали в портал. Никому не хотелось говорить.

В Сигиле нет солнца, само небо приносит свет в Город Дверей, хотя никто и никогда не видел светила. Но тот день, в котором все они оказались на улице Шёпота в Хайве, хотелось назвать солнечным – было тепло, и всё вокруг заливал мягкий жёлтый свет, оживляя даже такое негостеприимное и некрасивое место, как Хайв.
- Вот и всё, - сказал Деусуум.