Я думаю статью по ссылке стоит сравнивать скорее со «
стекольщиками» Андреева, чем с «Худловарами», но не суть. Ладно Суэнвик, я эту его статью не дочитал даже — это вроде как
о басё и йокодзунах, только я слово «басё» слышу в первый раз. Может когда я наконец дойду до чтения фантастики, я разберусь в нагромождении имен. Но ведь можно попроще, какой-нибудь отечественного производства злой «
ГопЛит-2009». Интересно же про бублики послушать.
Просто Лукьяненко я читал когда-то давно в средней школе. Потом в одном его интервью (там речь зашла о планете Геометров) узнал, что он «вдохновлялся» творчеством Стругацких. С тех пор я Лукьяненко читать перестал, перейдя на АБС. И мне, как обыкновенному читателю-обывателю, а не едва ли не профессиональному потребителю фантастики, интересно знать — а что же там такое происходит у этих современных писателей?
Не знаю, насколько я правильно понимаю не свои мысли по этому поводу, но у меня складывается ощущение, что современных писателей хочется обвинить в каком-то рас-дяйстве. Я не раз встречал своеобразный образ идеального писателя-публициста, который перед началом создания книги про восстание зомби на заводе обязательно месяц поработает там, чтобы точно знать, какая температура у раскаленной стали, где у станка рычажок, как говорят рабочие, чтобы книга была интересна не только офисному работнику, но и работнику того завода. Ну если не интересна, то по крайней мере чтобы там не попадались «стрелки осциллографа». Помните замечательного поэта Трубецкого
у Ильфа и Петрова, который красивые слова (тот самый «домкрат») просто так в свои произведения вставлял? Такой образ, кстати, недавно очень весело был изображен в фильм «
Остров Ним» — писательница, которая рассказывала о путешествиях своего героя по всему миру на основе энциклопедический статей. У женщины была агорафобия, она на улицу выйти боялась.
Выражаясь грубо, фантастика
научная становится фантастикой
дилетантской. Такая фентэзийная перумовщина с конными арбалетчиками в космосе, только намного хуже, потому что речь идет не о приборах, кораблях и фазерах, а о жизни. По-моему, апогеем дилетантизма СВЛ стала дилогия «Черновик — Чистовик» (хотя дальше я просто не читал, что уж там). Может быть на них так популярность Гришковца влияет? Но ведь у Гришковца есть запинающийся смущенный голос и взгляд побитой голодной собаки, которая тыкается в руку, надеясь на какую-то жалостливую реакцию, а у Лукьяненко сырой текст, да еще и с вечными замашками в сторону божественных идей. Почему-то Гибсон, как бы вы к нему не относились, умеет передать другой чуждый мир так, будто им дышишь, а у Сергея Васильевича не получилось возбудить даже собственные жизненные впечатления читателя, пытаясь описать обычные ситуации. Самовары, поезда. Плевать, это скучно. Так, наверное, древние аристократы рассуждали о народной душе, стараясь крестьян сторониться, потому что грязнули и оборванцы.
Пропадает то самое творчество, самовыражение, которое содержит слово «сам». Потому что выражать-то, по-настоящему, нечего. Ну а писать квестовые книжки про то, кто куда пошел, что там нашел и в каком направлении отправился дальше гораздо проще. Это не шизофреничные произведения Лавкрафта, у которого такая буря в голове его ушибленной была, что мозги на бумагу выплескивались. И даже не Стивен Кинг, боящийся машин и телефонов. И тут можно приплести пипл который хавает, но скорее уж «в стране слепых и одноглазый — король». Пока самая читающая страна в мире спускалась в метро, где покупала и тут же за две поездки глотала дрянь в мягкой обложке, поднимая планку количества прочитанных книг на новую высоту, имевший сказать что-то про бессмертие и желания психолог Лукьяненко был популярен и востребован. А теперь по инерции.
И нет, я не согласен с тем, что написал, потому что фантастику читал мало. Так что все написанное выше — такая же дилетантская фигня, как стихи поэта Бездомного. Просто такое впечатление сложилось.
Я тут на волне этих разговоров про интернет стал листать статьи Андреева, там наткнулся на сетературные мемуары в нескольких частях (2, 3). Здорово, по-настоящему. И там слово «дилетант» в совершенно другом смысле применяется, нежели я использую. 
